Геометрическая прогрессия

Геометрическая прогрессия

Развития сортировки в мусорной отрасли. Что надо сделать для продолжения ее роста?

Михаил Замарин,
генеральный директор компании ГК «БС ЭНЕРГО» (ZAMARIN GROUP)

— Михаил Борисович, сегодня экологическая реформа, особенно с началом СВО, продолжается в условиях жесточайших санкций. На Ваш взгляд, не затормозился ли национальный проект «Экология», особенно в отрасли переработки мусора? Как в этих условиях завершился 2022 год?

— Действительно, начиная с 2019 года в нашей стране активно началась мусорная реформа. Регулятор все это время тратил много сил и времени на то, чтобы сформировать правильные и привлекательные с точки зрения экономики и выгод для игроков этой отрасли инструменты. Например, разработал дешевое финансирование, так называемые зеленые облигации, которые в конце 2022 года были в первый раз применены в Тульской области. И реформа набирала обороты.

Конечно, 2022 год, особенно его начало, поставил под вопрос ход реформы, и участники отрасли заговорили о возможном переносе ее сроков. Очень многим работникам индустрии пришлось буквально на коленке либо делать запчасти, либо начинать с нуля поиск оборудования, либо переделывать его составляющие части, либо придумывать альтернативы. Большинство производителей европейского оборудования от нас ушло, и, по сути, нам пришлось сформировать новых участников индустрии, но к концу года, вижу изнутри, нам удалось «поймать и оседлать» как в серфинге ту волну, которая, собственно, была сотворена в нашей стране общими невидимыми тогда усилиями игроков нового рынка. Сейчас наша компания, например, занимается производством своего сортировочного оборудования. Если 2023 год будет таким же активным, как и вторая половина 2022 года, я думаю, что перенос срока реформы не потребуется, все будет хорошо, возможно, даже с опережением.

Да, у нас нарушились логистические поставки, замедлились процессы по замене некоторых комплектующих и техническому обслуживанию, и в 2023 году нам предстоит уделить больше внимания этим проблемам. Но с другой стороны, нам повезло, что мы находимся в начале мусорной реформы, эффект низкой производственной базы, наличие дружественных партнеров, смекалка и находчивость в конце концов перекрыли дорогу коллапсу, который мог бы наступить из-за запрета инофирмами поставок для отрасли. Поэтому если отбросить все эмоциональные суждения и посмотреть на факты, то для отрасли сейчас очень хорошее время — время ее развития, потому что у отечественных игроков есть возможность, создавая команды новых игроков, производств, инжиниринговые компании, логистические структуры и т.д., заполнить пробелы, которые образовались.

НАША СПРАВКА:
Компания ГК «БС ЭНЕРГО» (ZAMARIN GROUP) свою деятельность начинала вместе с американским партнером как консалтинговая компания, когда в России сортировки не было, в то время как за рубежом ею занимались уже 30-40 лет. В этих условиях фирма ставит своей целью продвижение и реализацию иностранных технологий и оборудования на российском рынке. Однако сделать в то время свой полностью инновационный и коммерческий проект по мусору оказалось невозможно. Из-за отсутствия гарантии поставок объема и тарифов на мусор нельзя было заключать долгосрочные контракты на поставку мусора проектировавшимся заводам, без чего ни один нормальный инвестор не хотел инвестировать. В этих условиях компания занималась фандрайзингом — привлечением сторонних для компании ресурсов, а также консультацией банков, министерств и регионов, ее специалисты собирали инвестиции под строительство производств, занимались подрядческими работами, помогали структурировать проекты в области обращения с отходами, участвовали в создании проектов по строительству заводов.

— Но эксперты говорят, что экологическая реформа у нас идет «сверху», а исходя из Вашего видения, оказывается, что развивается она не только от «толчков» властных структур, что в настоящее и тяжелейшее время реформу тащат на себе «низы»…

— Это не совсем так. Реформа возникла потому, что тысячи, миллионы людей, научное, экологическое сообщество не хотели жить дальше, зарастая мусором, насыщая города вредным воздухом, загрязняя реки и охраняя природу спустя рукава. Государство, хотя и с опозданием, ответило на этот запрос своих граждан, организовав по всей стране огромную работу по осуществлению экологической реформы, разработав соответствующие дорожные карты, над реализацией которых стали работать тысячи коллективов. И если мы говорим о самих участниках индустрии, таких компаниях, как моя, то да, так как мы напрямую внутри этой системы, то как бизнес максимально заинтересованы в ходе развития реформы и отрасли и прикладываем массу усилий.

Да, сейчас многое решается участниками экологического строительства в нашей стране. Но благодаря выстроенной государственной системе для нас открыто очень много окон возможностей, где мы можем быть конкурентоспособными. Кроме того, если раньше конкурировать с европейскими производителями было практически невозможно — им создавались все условия для работы в нашей стране, то сейчас, когда они ушли, у нас есть возможности строительства отечественных конкурентоспособных производств. Поэтому наши бизнес-ориентированные участники (поставщики, производители оборудования, разработчики технологий), те, кто определяет технический уровень отрасли, и те, кто вовлечен во внутренние процессы: перевозчики мусора, его сортировщики, утилизаторы и переработчики — все они максимально заинтересованы в ходе развития реформы.

Это их и хлеб, и прибыли, и зарплата, и благополучие семьи, и их будущее. Но кроме нас, работающих непосредственно в отрасли, есть еще и госаппарат, служащие администраций регионов, министерств, которые при всей масштабности задач, которые они решают для нас и страны в целом, все же такой прямой заинтересованности, как участники процесса реализации реформ, не имеют. Их заработная плата, престиж в огромной своей части зависят больше от финансовых показателей и промышленного развития областей, выпуска продукции, от строительства и ввода новых объектов, и практически не учитывается, в какой чистоте воздуха они держат свои регионы, насколько чисты их реки и озера, сколько они обустроили речек, построили водоочистных сооружений и т.д.

А нет стимулов госслужащим — скажем, надбавок или минусов к зарплате за улучшение или снижение экологических показателей в области или в ее городах и поселках — нет и прямой заинтересованности и служебного рвения в проведении той же мусорной реформы. И дело пускается на самотек. Это мы тоже наблюдаем, так сказать, обратную сторону медали. Очевидно, такое положение надо менять, люди должны знать, за что они получают хорошую зарплату. Когда с тем или иным чиновником говоришь о том, что надо бы поторопиться, что целевой показатель выполнимости нацпроекта «Экология» — 2030 год, в ответ нередко слышишь, что 2030 год еще не скоро, что сроку работы их команде до новых выборов осталось два года, вот придут новые и продолжат начатое. Лучше, мол, не инициировать и предпринимать какие-то дополнительные решения, за которые потом придется еще отвечать…

Уверен, государство в лице регионов может вести себя более активно на всех направлениях реформы. Это и воздух, и вода, и работа с мусором. Показатели их работы и соответствующие ее оценки по этим и другим направлениям должны учитываться. Уверен, что и сама реформа, охватившая сегодня и увлекающая массу людей, через год, два или три заставит понять всех неизбежность быстрого и эффективного проведения реформы. Сегодня государственные служащие уже значительно активнее, чем в начале реформы, вовлекаются в процесс экологического строительства, потому что нам, участникам индустрии, сильно не хватает прямого и эффективного диалога с органами региональной государственной власти, от которых очень многое зависит, в том числе и сам ход мусорной реформы: осуществление, эффективность и сроки исполнения ее проектов.

— Недавно, и в такое трудное время, правительство выделило 40 миллиардов рублей на решение проблемы ликвидации свалок. Не кажется ли Вам, что при отсутствии у нашей страны индустрии оборудования этот шаг вряд ли соответствует запросам отрасли?

— Не кажется… Даже наоборот, считаю это крайне нужной мерой. Закрытие старых свалок (у нас их 80% от всех существующих на сегодняшний день), рекультивация полигонов — это неотъемлемая и необходимая часть важнейшей работы по благоустройству всей территории страны и охраны ее природы. Практически все наши свалки были сделаны в постсоветское время на коленке, неправильно, без нормативов, без технологий, без газоотвода метана. Было очень много нарушений, поэтому лучше эти свалки закрыть, правильно закрыть. Причем недостаточно просто перестать вывозить туда мусор. Необходимо в первую очередь очень правильно и технологично обезопасить эти свалки. Это — необходимые инвестиции в рамках нацпроекта «Экология», что будет правильным ходом решения данной ситуации.

— Да, но во все двери стучится еще одна проблема — проблема сортировки, раздельного сбора мусора. Она у нас только зарождается. Как к этому привлечь население, где брать опыт, особенно теперь, когда западные страны закрыты санкциями, а на телевидении — парады моделей, косметики, стихийные бедствия и, как говорят, «развлекуха» …

— Нам не нужно искать примеры на Западе. В стране уже пытались искать аналоги, у кого можно позаимствовать те или иные решения, теперь всем видно, чем это заканчивается. У нас может быть построена своя абсолютно уникальная природоохранная система. И практика показывает, что лучше всего под себя придумывать и внедрять все процессы заново, учитывая свои особенности, которых нет на Западе: это и менталитет, и особенности сбора и накопления мусора, логистики, в общем, очень много расходящихся метрик, по которым подобрать какие-то зарубежные аналоги тяжело. Такой подход диктует сама жизнь.

Во-первых, я бы относился к опыту нашей страны как к некой уникальной системе возможностей, при которой можно все сделать именно под специфику нашей страны. Во-вторых, все, что касается экологического просвещения населения, конечно, крайне необходимо. У людей нет полного понимания того, какие полезные и вредные действия с точки зрения экономики и экологии он несет. А между тем у регуляторов есть большой раздел, относящийся к экологическому просвещению. Но у них пока не дошли руки до этого. Думаю, в ближайшее время мы увидим рост действий с их стороны — жизнь заставит. В-третьих, как участник индустрии могу сказать, что она не сильно завязана на вовлечении населения в раздельный сбор отходов. Сегодня все процессы в этой области устроены так, что собранный мусор вывозится на заводы по сортировке и уже там на их линиях он сортируется заново.

Проблемы с оборудованием здесь решаемы. Наша компания, например, предлагает специальную линию под раздельный сбор. И технологически сегодня мы строим наши бизнес-процессы так, чтобы эффективно сортировать мусор без вовлечения населения. Конечно, таким образом можно лишить население мотивации вообще что-либо делать, поэтому мы, со своей стороны, приняли решение, способствовать тому, чтобы процессы развивались параллельно. С одной стороны, должно идти строительство все более совершенных заводов, налаживаться бизнес-процессы, развиваться инфраструктура, а с другой — зарождаться различные формы участия населения в сборе и утилизации отходов…

— Эксперты считают, что сегодня на первый план выдвигается создание мусоросортировочных комплексов в стране. Вы занимаетесь этим? Что получается, а что нет и какие проблемы возникают в ходе работы?

— Да, это мое основное направление, и нашей задачей является как можно больше построить сортировочных заводов по всей России к 2030 году. Мы видим, что количество инициатив и заявок на их строительство увеличивается, но, с другой стороны, мы замечаем и низкую эффективность сортировки. На сегодняшний день все текущие площадки по сортировке мусора показывают среднюю эффективность в 10%, и речь здесь не о загруженности, а о том, что при 100% входящего мусора отсортировано будет только 5‒10%, остальное уйдет на полигон, это главная наша проблема — низкая эффективность заводов. То есть использование непосредственно мусора на этих комплексах для последующей переработки сейчас крайне малое. В результате в стране крайне низок рынок вторсырья, потому что нет качественных фракций, а нет качественных фракций после разделения мусора, нет и рынка вторсырья. Отсюда и непонятно, кто должен первым этот процесс начать.

Я считаю, что это должны сделать игроки — участники индустрии, которые занимаются строительством заводов по сортировке мусора. Надо создавать и вводить соответствующие технологии, которые приведут к эффективности отбора, обработки мусора и значительному улучшению его сортировки. Как только процесс наберет критическую массу, рынок начнет получать большие объемы качественных фракций, которые будут после использоваться на рынке вторсырья — либо продаваться, либо из них будут делать дополнительные предметы…

— Но такая сортировка, а потом вторичная переработка потребует от заводов больших затрат на инновации, роботизацию. Вряд ли это повысит их рентабельность и прибыльность. Где Вы видите выход? Опять обращаться за помощью к государству?

— Развитие отрасли переработки не может идти без развития сортировки. И с ходу эту проблему не решить. Для начала нам необходимо научиться сортировать все 70 млн тонн твердых коммунальных отходов, которые образуются в России, и как только мы научимся их сортировать, появится вторсырье, сразу появятся и решения для рынка переработки, который начнет развиваться самостоятельно, нативно и органично. Что касается помощи государства, то здесь без нее не обойтись. Те же как «зеленые» облигации, о которых мы говорили выше, вполне могут помочь в развитии рынка сортировки, а рынок переработки будет вместе с ним развиваться.

Конечно, нашей ахиллесовой пятой остается производство оборудования, которое раньше поставлялось европейскими фирмами, особенно по сортировке. Сегодня на его рынке преобладают дешевые российские аналоги, требующие замены и внедрения абсолютно европейских аналогов. В такой ситуации создать сортировочный комплекс непросто. Он состоит из пятидесяти основных узловых автоматизированных решений по сортировке мусора. В него входит, например, разрыватель пакетов, который ставится в начале цепочки, пресс для картона и для пластика — ставится в конце, в середине цепочки располагаются вибрационные грохоты, баллистические и оптические сепараторы, воздушная сепарация, магнитная сепарация и так далее. Вот эти элементы, которыми насыщается комплекс, от них напрямую зависит его эффективность, вот их и надо развивать. Учитывая огромный спрос, наша компания занялась производством европейских аналогов этих узлов, и мы усиливаем вывод своих решений на рынок.

— Но Михаил Борисович, у нас такая огромная страна, ей столько комплексов необходимо, оснащенных высокотехнологичным, инновационным оборудованием, с мощным цифровым уклоном. Эти автоматы должны видеть, различать и «понимать», что к чему, и сортировать отходы без участия человека. Задача непростая — как тут без западных технологий, роботов и программ?

— Приблизительные расчеты показывают: на наш объем мусора твердых коммунальных отходов необходимо около 300‒400 больших сортировочных комплексов. А на каждый комплекс — от 10‒15 разных узловых решений по автоматизированной сортировке. Вот мы и получаем рынок, он довольно большой, перспективный и есть куда развиваться. Понятно, что здесь открываются огромные возможности для цифровизации и роботизации, появления автоматов, которые будут видеть, различать детали мусора и сортировать их по определенным признаками и складывать. Конечно, оптические решения, которые предлагала в своих роботах, скажем, немецкая компания TOMRA, сразу не найдем, мы здесь в отстающем развитии. Но у нас есть компании, которые пытаются предложить похожие решения. Правда, с точки зрения оптической сепарации, они еще далеки от того, чтобы быть конкурентными, — TOMRA среди самых лучших на рынке. Но начало уже положено, и я уверен, результат рано или поздно мы получим.

В других узлах нашего оборудования — 80% железа, которое необходимо правильно сделать, обработать, а это уже дело техники, это несложно, и мы это уже делаем сами и понимаем, что сейчас тяжело использовать европейские аналоги. Что касается других решений, я не вижу больших сложностей, там довольно элементарные программные алгоритмы, а наши айтишники в этом сильны. Например, SIEMENS предлагал на рынке много решений для автоматизации с точки зрения программного обеспечения. Чтобы их повторить или сделать лучше, нам приходится какие-то алгоритмы заменять, а какие-то прописать заново с нуля. Мы искали также фирмы, способные делать это. Но в результате создали все же собственную команду инженеров-программистов, потому что на практике оказалось, что они должен разбираться в особенностях сортировки и работать рядом с нашими специалистами.

— То есть сейчас в России Вы внедряете практически новую профессию: с одной стороны, программиста, с другой стороны инженера, который одновременно должен владеть цифровыми технологиями?

— Да, и на это есть большой спрос в ближайшем времени, и он будет только расти в будущем. Экологическая отрасль инициирует новый подход к профессиям и образованию. Эта отрасль во многом пока еще аналоговая, но она уже не старая — новая, ее нужно цифровизировать, в нашей индустрии буквально на глазах открывается масса новых возможностей как для рабочих мест, так и для бизнес-процессов. У нас большая нехватка квалифицированных кадров, и мы готовы создавать рабочие места, но так вышло, что даже слесарей пятого разряда найти практически невозможно. Для производства нам нужны качественные слесари, те, кто работает с металлом. Мы много времени тратим на поиск и подбор таких людей, и, конечно, нам их не хватает — спрос сильно превышает предложение.

Понятно, что необходимо образование, и наши специалисты считают, что государству, нашим вузам следует обратить внимание на развитие производственного и экологического образования в этой сфере. Это очень важно и нужно. Учитывая родившиеся тенденции, отрасли потребуется большой набор самых разных специалистов, потому что тот объем сортировки, который есть сейчас, это всего лишь 5‒10%, а, по многим прогнозам, отрасль вырастет в десять раз…

— Отрасль, конечно, молодая, но, согласитесь, мусор не самое благодатное занятие для молодого человека. Здесь должна быть высокая зарплата, другие стимулы к работе, чтобы специалист чувствовал себя на высоте и в плане быта и престижа, мог реализовать себя на уровне современных требований, а не на уровне работы с лопатой и сборщика самого мусора вместо автомата. Что Вы можете сказать о таких перспективах?

— Это большая проблема, в решение которой нужно вовлекать не только бизнес, но и государство. Проблема тянется еще из девяностых годов, плюс отраслевая специфика обращения с отходами накладывается сверху. Мы ведем с разными вузами на эту тему диалог, и сегодня вижу большие перспективы для профессионального роста выпускников наших вузов, решивших прийти в индустрию, потому что они будут заниматься не мусором, а совершенствованием и обслуживанием технологий его обработки, сортировки, утилизации и т.д. Своими руками и интеллектом они будут обслуживать автоматы, электронику, заниматься роботизацией наших комплексов. И это уже становится практикой.

Возьмите, например, нашу компанию. Ее специалисты работают по абсолютно европейским стандартам, свои решения они осуществляют по европейским аналогам, на самом современном оборудовании и с помощью компьютерного моделирования. Если в отрасль придут новые молодые люди и создадут своим трудом такие компании, как наша, или значительно больше, мы будем только рады. Наша отрасль явно недооценена в смысле перспектив, о ней все еще судят по застарелым представлениям, за ней еще тянется стереотипный флер из прошлого, но он уже вымещается.

Во-первых, современным подходом, молодым мышлением людей, которые пришли в отрасль с благородной целью сделать страну чистой, здоровой и красивой. Во-вторых, мы видим сдвиг за последнее три года, видим индустрию, которая преображается, растет в геометрической прогрессии. Однако чтобы это ее развитие продолжалось дальше, работникам отрасли, государственного аппарата, особенно на региональном уровне, предстоит сделать еще очень много и в насыщении ее новыми технологиями, и оборудованием, и в развитии экологического образования для подготовки современных кадров.

Материал читайте  👉🏻 Выпуск 12 (2023) «Экология и Бизнес»

Posts Carousel

Оставьте комментарий

Latest Posts

Top Authors

Most Commented

Featured Videos